— Закрой глаза! — Миша тихо прошептал ей на ушко и нежно обнял.
— Зачем? Что ты там еще придумал?
— Закрой! Ну, прошу тебя, закрой! Давай просто полежим вот так минут пять, а? — Он закрыл свои глаза, и умиротворенная улыбка стала причиной милых ямочек у рта.
— Ну хорошо, закрыла. Что дальше?
Но она не закрыла. Она приподнялась немного над кроватью и оперлась щекой на ладонь. Самые любимые на свете глаза! Казалось, Лариса целую вечность могла смотреть в них! И даже если они были закрыты… Рядом с ней лежал сейчас самый любимый на свете человечек. Тот, с которым она мечтала провести всю свою жизнь. «Челочка. Ее пора постричь, а в остальном — ему очень идет эта прическа! Нет, все-таки пора постричься». Она любовалась чертами его лица! Этот носик, милый носик! Самые любимые щечки во всем мире! Самые сладкие губы! Самые нежные руки…
Каждый раз Лариса просто гнала от себя мысль, что они с Мишей могут когда-нибудь расстаться. Нет, так просто не может быть! Они же самая идеальная на свете пара — так все говорят. И пусть они порой ругаются, но их так много связывает! Одна на двоих любовь, одни на двоих мечты. «Моя рука в твоей руке! Навсегда!» И даже родители уже привыкли к тому, что они вместе. Сегодня и навечно — ведь они так обещали друг другу… В тот день, когда он надел на ее палец тоненькое обручальное колечко. Впрочем, оно не было обручальным, и это не была помолвка, но они твердо решили пожениться, когда закончат учебу.
Она положила правую руку ему на грудь, и стала медленно гладить любимого. На безымянном пальце сверкнуло в лучах садящегося весеннего солнышка то самое кольцо. «Никогда не сниму!»
—Ты обманываешь меня уже десять секунд! — Миша открыл глаза и посмотрел на свою девушку.
«Свою девушку»… Как часто он называл ее так! Но наверное за те два с половиной года, что они были вместе, он ни разу так до конца и не осознал, что у него действительно есть девушка… И не просто девушка, а самая лучшая в мире девушка! Самая нежная, самая заботливая, самая внимательная, самая красивая, самая добрая, самая любящая… Самая-самая на свете! С каждым взглядом, с каждым мгновением, проведенным в ее объятиях, он понимал — она единственная! Единственная! Та, которую он выбрал себе на всю жизнь!
— Ну что ты так смотришь на меня? Я смущаюсь!
Лара натянула на себя кусок одеяла и попыталась целиком под ним скрыться. А Миша стал настойчиво стаскивать это одеяло и перетягивать его на себя. Абсолютно дурацкая мужская привычка! Тянуть на себя одеяло.
— Лар! — Она прятала под одеялом даже смущенное лицо. — Лар, ну перестань! Лара…
Как же она любила, когда он называл ее по имени! Все эти «солнышко» и «котенок» — это конечно было очень приятно, но имя… Он так особенно произносил ее имя.
— Лар, ну ты такая красивая! Ну не прячься ты от меня! — Борьба за одеяло все равно продолжалась, но девушка уже почти сдалась. — Дай мне всего пару минут: я хочу полюбоваться тобой!
— Да что с тобой сегодня? — На ее лице мелькнула довольная улыбка. — Ну? Я люблю тебя, малыш! Я твоя! Твоя! Твоя…
Миша схватил ее за руку и ловко перевернул на спину. Он осторожно обнял ее и с наслаждением прикоснулся к ее губам своими. Как же она обожала, когда он ее так целовал! Не страстно, а вот так… Аккуратно, словно боясь причинить боль… Безумно нежно. Такие поцелуи длились долгие минуты, а иногда затягивались в часы. И только затихший голос изредка срывался в безумный шепот. «Люблю… Люблю… Люблю…»
Она обвила руками его шею и прижалась к нему, как котенок прижимается к маме, когда ему холодно. «Не отпускай! Не отпускай!!» И так хорошо было рядом с ним, так уютно, так тепло и спокойно. Казалось, целый мир замирает, чтобы только не мешать им наслаждаться друг другом и той невероятной близостью, которая сейчас была между ними. Словно время останавливалось! Но оно продолжало неумолимо идти…
Где-то в глубине соседней комнаты начал назойливо звонить телефон. «Меня не пугают ни волны, ни ветер — плыву я к единственной маме на свете…»
— Миш… Мне пора домой…
Лариса ловким движением вырвалась из объятий любимого. Она подскочила к сумочке и на мобильном телефоне быстро нажала кнопку «отклонить вызов». Телефон был мгновенно закинут куда-то вглубь маленькой черной дыры, именуемой в народе дамской сумочкой. Лара медленно начала одеваться. Миша не сводил с нее глаз.
Он мог наблюдать часами, как она одевается или, что еще лучше, раздевается. Какая же у нее красивая фигура! Сколько грации! Какая красивая, изящная грудь! Какие ножки… Распущенные длинные волосы роскошным бархатом ниспадали с обнаженных плеч. Боже мой! Ведь все это без остатка принадлежало только ему! Ему одному!
В какое-то мгновение он вдруг резко подскочил с кровати, подбежал к ней и крепко-крепко прижал к себе.
— Я люблю тебя, ты веришь мне? — Он заглянул ей в глаза.
— Ну конечно верю, глупый! Я тоже тебя очень люблю! — Лара нежно коснулась его щеки ладонью и поцеловала. — Но сейчас мне нужно домой.
— Лара! — Он развернул девушку к себе и крепко взял за плечи. — Мне важно, чтобы ты верила!
— Я верю, Миш. Верю. Если я потеряю веру в твою любовь — мне не зачем будет дальше жить. Тогда потеряется единственный смысл моей жизни… Я верю только в нас! Ни во что больше! Просто пойми: мне сейчас очень тяжело. Я твоя девушка, я хочу, чтобы ты был рядом! А тебя постоянно нет! Ты все время чем-то занят… У тебя вечно нет на меня времени. Ты приходишь домой черт знает во сколько… Я ненавижу уже МГУ твой! Просто ненавижу! Я так хочу быть с тобой! Ты так сильно мне нужен!!
Она держала себя в руках, чтобы не сорваться на крик.
— Но ты пойми тоже! Я же ради нас стараюсь! Ради нашего с тобой общего будущего! Я хочу, чтобы ты могла себе позволить любые украшения, машины… Да вообще — все, что только пожелаешь! Чтобы счастливой тебя сделать…
— Вот только как ты не поймешь, что мне не деньги твои нужны — мне нужен ты. Ты один! Я хочу замуж за нормального адекватного человека, понимаешь? Я хочу, чтобы мой муж, приходя с работы, не усаживался писать какие-то непонятные и никому не нужные программы, а садился на диван и обнимал жену! Понимаешь это? Чтобы не с книжками по биофизике сидел вечерами, а с ребенком поиграл или с собакой погулять вышел… Чтобы, когда звонил, говорил не «я задержусь», а «я соскучился! Бросил сегодня все: еду домой»… Миш, мне нужна твоя любовь…
Он встал перед ней на колени. Обнял ее за ноги и крепко их прижал. Он плакал? Или ей казалось? Девушка стояла и не могла даже пошевелиться.
— Лар, я так во многом виноват перед тобой! Но я сейчас просто не могу иначе… И пусть порой тебе кажется, что я веду себя как эгоист, но… Но сильнее моего желания быть с тобой — нет ничего на свете! Я тебя очень сильно люблю. Ведь мы все это переживем, правда? Только вместе! Только помоги мне сейчас!
— Ладно, все. Вставай! — Лариса сделала попытку поднять его с колен. — Мне действительно уже пора.
— Нет, постой! Не уходи! Не уезжай! Дай мне еще пару минут. Всего пару минут… Я хочу побыть с тобой!
— Миша, я пробыла с тобой сегодня целый день! Целый день! Еще не набылся со мной?
Целый день… А что такое день? Что такое этот день, если они не увидятся еще почти неделю? Они были рядом сегодня. Так близко… Но сегодня закончилось. А впереди есть еще завтра и послезавтра и даже послепослезавтра и еще много долгих дней, и все эти дни они проведут в разлуке. Нет, он, конечно, будет звонить, и говорить, как сильно любит, а она, конечно, будет отвечать ему, и писать длинные и красивые сообщения в стихах. Но они все равно будут не вместе…
— Лар, ты такая красивая… — Миша заворожено смотрел, как она красила губы.
— Если ты сейчас же не отпустишь меня, то я неровно накрашусь и буду совсем некрасивая! А потом ты меня разлюбишь! — Она улыбнулась и убрала в сумочку помаду. — Так, ты идешь меня провожать, или я ухожу без тебя?
— Да, сейчас. Подожди… Обувайся пока.
Не прошло и нескольких минут, как они уже шагали по длинной улице Конёнкова. Они держались за руки — впервые за долгое время. Так нежно, так мило… Уставшие фонари ярко освещали широкие улицы и всем своим видом Миша с Ларисой показывали окружающим: посмотрите! Посмотрите, как сильно мы любим друг друга! И пусть никто не смотрел… В эти мгновения они оба понимали, что через несколько минут у входа в метро они в очередной раз расстанутся. И так надолго!
— Миш, я люблю тебя! Я так не хочу уходить. — Они стояли вдвоем за пару метров до турникетов метро. — Ты мне так нужен! Я с ума без тебя схожу! Ты прости… Я так во многом не права… Но я так сильно люблю тебя! Я так сильно хочу быть с тобой!!!
На щеках девушки блеснули две предательницы-слезинки. Миша нежно вытер их внешней стороной ладони.
— Ну что ты плачешь опять? Что ты все время плачешь? Думаешь, мне без тебя легко? У меня учебы, знаешь, сколько навалилось? Ну хоть ты меня не дергай! Я сейчас разгребу это все потихонечку и обязательно найду для тебя еще денечек — договорились?
Лариса кивнула.
— Миш… Только будь со мной, я прошу тебя! Не оставляй меня! Я тебя умоляю! Ты вся моя жизнь! Слышишь? Ты вся моя жизнь… Если ты меня предашь — я не переживу.
— Ну что ты… — Миша очень крепко прижал к себе любимую. — Что за глупости? Я тебя никогда не предам! Ты у меня единственная! Я тебя на всю жизнь выбрал! Чтобы женой своей сделать.
— Правда? — Она с надеждой заглянула в его уставшие глаза.
— Правда. Лар, почему ты сказала это?
— Я просто очень боюсь… Больше всего на свете я тебя потерять боюсь! Я тебе все прощу! Слышишь? Все прощу! Только не предательство… Я не смогу жить без тебя!
— Лар, ну что ты, в самом деле? Я тебя очень люблю! Никогда тебя не предам — веришь мне?
— Верю…
Еще каких-то пара мгновений… Они смотрели друг другу в глаза… Он держал ее за руку… А потом вытащил из кармана проездной и пропустил по нему девушку в метро. Она чмокнула его в губы на бегу и, бросив прощальное «я позвоню», прошла за турникет. Обернувшись, она только смотрела, как Миша удалялся из перехода, и через минуту подошедший поезд уже умчал ее от любимого… Он шел в сторону дома, и в голове беспрерывно стучало «я не переживу, если ты меня предашь»…
А через полтора часа Лара уже позвонила ему из дома.
— Я так устала: пойду-ка я спать. Ты завтра к первой паре?
— Да. Миша влюблено слушал ее родной голос. — Я позвоню тебе утром. Встретимся в наших снах?
— Конечно! Миша… Не забывай сегодняшний день! — Лара переложила трубку на другое плечо. — Спокойной ночи, мой пушистый медвежонок!
— Я люблю тебя!
— И я тебя…
И теперь их разделяла не только целая Москва, но еще и короткие гудки…